Папа у меня был чистокровным евреем, он жил в районе Тирасполя. Мама у него умерла рано, а отец женился несколько раз. Его воспитывала старшая сестра. Потом сестра вышла замуж за вдовца, а папа попал в детдом.

Мама была из городка Балта, ее отец был дьяконом при православной церкви. Она знала еврейский язык с детства, а в 13 лет она пошла работать нянькой в еврейскую семью. Она была 10-ым ребенком в семье и первой девочкой. Дедушка ее всегда называл крошка. Когда старшие братья забрали ее в Тирасполь, она устроилась продавцом в ту же организацию, где работал папа. Они поженились и прожили вместе 55 лет.

Я родилась во время войны, в поезде. Я была вторым ребенком, но первый мальчик умер сразу после родов. Когда начальник поезда узнал, что в нашей семье еще один ребенок — он договорился с кочегарами, и мы до самой станции были с мамой в котельной. В 1942 году папа ушел на фронт. Он воевал под Сталинградом, и мама в это время оставалась со мной одна. 

Мама была полностью посвящена своему мужу. Мама пекла Пасху, но и мацу пекла сама и вилкой делала дырочки, чтобы не вспухла лепешка. На Пурим она пекла ументаши, а на Песах ставила свекольный квас. 

В 16 лет мне нужно было получить паспорт. В метрике у меня не было написано никакой национальности. Я написала, что моя нация — еврейка. Паспортистка жила рядом с нами и знала всех нас. Когда она увидела анкету, она пришла к родителям и попыталась заставить их переубедить меня. Не вышло. Папа потом рассказал, что он ей ответил: «Мне быть евреем не помешало вступить в партию, сражаться на войне». Мне мое еврейство тоже никогда не мешало. Я никогда не говорила, что мне плохо — мне всегда было хорошо. Я всегда говорила, что нация тут не причем. Только человек. 

В 1996 году я встретила свою соученицу по училищу, которая была еврейкой. Она меня тогда спросила, если мы состоим в Хэсэде. Я спросила, что это такое. Она со мной пошла и помогла встать на учет. Так и получилось, что сначала прикрепили к Хэсэду меня, а маму через полгода. Нам приходила помощь, а когда мама умерла, подруга предложила стать волонтером. Так я пришла в КЕДЕМ.

Что мне дает еврейство и КЕДЕМ? Я осталась почти совсем одна. Здесь мне помогают. Здесь поддерживают.